08.11.2010 в 00:51
Пишет Neji nee-san:Как говорится - с пылу, с жару.
Ну я думаю, все поняли ага))
Трам-па-мпам *барабанная дробь* глава фанфа по урабоку намбер ту.
Не знаю, жесть какая то вышла. Мне даже перечитывать страшно. Но вы же сами просили скорей!
Название: Моя вечность
Автор: Neji nee-san
Бета: да word родимый плюс бета по совместительству и моя жилетка Цунаде но баа-чан х)
Дисклеймер: отказываюсь естессна.
Рейтинг: НС-17.
Персонажи: из урабоку практически все.
Пейринг: Лука/Юки .
Жанр: POV - повествование от лица Луки, romance, angst, частичное AU по отношению к аниме, ну и слэш х)
Варнинг: скорее всего, некоторый ООС насчет поведения Луки (он по сути вообще какой то странный получился оО).
Размер: вообще планируется миди главы на 2-3.
Состояние: закончен.
От автора: прошу закидывать хотя бы тапками а не гриндерами по 1,5 кг. Так как это первое мое более-менее серьезное произведение. Автор сам не может адекватно оценить сие "творение", просит мнения аудитории. (ему вообще кажется что выходит все как то... не так, как надо)
1 главаwww.diary.ru/~neji-nee-san/p131104790.htm - главка намбер уан
тык-тык, заценить ужасть- Ну и ну. Меткостью ты никогда не отличался, братец. – Вслед за неприятным высоким скрипучим голосом, на всеобщее обозрение, спрыгнув с крыши близстоящего строения, показался парень с синими волосами, половина лица которого была изуродована глубокими шрамами, вероятно от когтей, - смотри, ты подстрелил Божественный Свет вместо той девчонки!
- Пха! И что с того? Разницы то? – Около синеволосого возник другой, практически идентичной внешности, но несколько крупнее первого, да и шрама на его лице не обозначалось. «Братец» держал перекинутый через плечо арбалет.
- Но Рейга-сама приказывал перебить только стражей, а Божественный Свет доставить живым, - Наигранно-укоризненно покачал головой первый.
- Ну а мы доставим его ПОЛУживым! – парочка разразилась громогласным смехом.
Далее я не могу точно передать картину произошедшего. Помню лишь вырывавшийся из груди утробный рык, панический ужас в глазах Токо-тян, дымку испарины на твоем лбу и мучительную гримасу боли на побледневшем обескровленном лице. Помню звук ломающихся костей и разрывающейся плоти, кровь, орошавшую мой плащ. Помню Хоцуму и Шусея, оттаскивавших меня от кусков мяса, которые совсем недавно были принявшими человеческое обличие демонами. Цвайльт что то тщетно кричали мне, но их голоса доходили, словно через толщу воды. Ощущение тела, включенного в режим «автопилот», почти забытое за 17 лет, вновь завладело разумом.
Дежа вю?
***
Вдох-выдох.
Тихий стук сердца, неслышимый остальным, но досягаемый для меня.
Вдох, зацепить ослабевшими легкими глоток воздуха, выдох, вернуть его обратно во внешний мир.
Вдох… Сколько дней прошло с той злосчастной битвы? Три, а может быть, четыре?
Не знаю… Не помню. Для меня все время смялось в один серый невзрачный комок, истерлось.
Сижу около твоей кровати уже который час подряд без движения. Нормально. Привычно. Не в состоянии сделать лишнего движения, боясь потревожить тебя. Тяжелый, без сновидений сон, пропитанный обезболивающими лекарствами, накрыл дорогое существо. Смотрю на твое лицо и не узнаю. Будто кто-то невидимый провел дланью по твоему лицу, смыл все, только тебе принадлежащие милые черты.
Дверь неслышно приоткрылась, и в комнату осторожно прокралась Токо-тян.
- Лука, может, отдохнешь? Ты не отходишь от Юки уже который день. – Она остановилась у кровати и, теребя аккуратными пальчиками подол ажурной кофточки, искоса бросала на меня осторожные взгляды, - Я, конечно, понимаю – ты переживаешь и все такое. Мы все за него волнуемся, но тебе ведь спать тоже надо. Не изматывай себя.
- Со мной все нормально.
- Но, Лука… - Начала, было, девушка.
- Со мной все в порядке. – Чуть громче повторил я и поднял на нее взгляд холодных цвета жидкого серебра глаз.
- Хорошо, я всего лишь хотела… - оборвав предложение и растеряв весь свой пыл, Токо решила окончить ничем не увенчавшуюся беседу и ретироваться, последний раз одарив тебя полным беспокойства взглядом, выскользнула из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Оставшись вдвоем, я снова начал вслушиваться в твое дыхание, ровное биение беззащитного доверчивого сердечка.
Поправив осторожно непослушно выбившуюся прядку волос, не сдержавшись, провел кончиком ногтя по твоему виску ниже к щеке, заметив, как ты недовольно поморщился, не смог сдержать легкой улыбки – тепло тонкой рябью невольно встрепенулось в не человеческой душе.
***
Сонное утро скользнуло сквозь полуопущенные затемненные шторы, блеклым лучиком прошлось по твоему одеялу, робко коснулось подбородка, замерло в ожидании чего-то.
Кажется, я забылся в своих мыслях, так как не заметил твоего пробуждения.
- Лука… - тихий голос заставил меня слегка вздрогнуть от неожиданности.
- доброе утро, - повернувшись к тщательно оберегаемому все эти дни объекту, я заметил недоумение на лице.
- что ты здесь… - объект предпринял совсем неудачную попытку сесть, скривился от боли, в следующую секунду я оказался рядом и, придержав аккуратно за спину, уложил обратно.
- лежать, - в моем голосе против воли послышались приказные нотки, - доктор пока не давал разрешения тебе вставать.
- но я… - ты хотел что то возразить, но в следующий момент в твоих глазах родился вопрос, - сколько я спал?
- чуть больше трех суток.
- да? - твои брови удивленно поползли вверх, - а что прои... - ты не успел договорить, так как мозг, не заставляя себя ждать, начал подкидывать тебе последние увиденные картины произошедшего.
Беспокойно схватив меня за руку, пытливо заглядываешь в глаза.
- как Токо-тян? С ней все хорошо? Что с остальными?
- с ними все в порядке.
- точно? - видимо, такого короткого ответа тебе мало, все еще слабо сжимая мою руку, не унимаешься.
В ответ я лишь одарил тебя долгим молчаливым взглядом, призывая завершить полемику о состоянии остальных жителей дома.
- значит с ними все хорошо, слава Богу, - решив, что мне можно верить, ты с облегчением откидываешься на подушку, отпустив мою руку из своеобразных тисков, чему я, кстати сказать, не особо был обрадован.
***
Последующие дни тянулись неторопливой улиткой, оставлявшей за собой в памяти ничем не примечательный след. Твое пробуждение подействовало на жителей поместья позитивным катализатором, но даже он не смог снять нависшего, словно грозовая туча над всеми напряжения, появлению которого послужило предчувствие неизбежной надвигающейся решающей битвы. Об этом никто практически не говорил, но каждый прекрасно это понимал.
Всеобщая депрессия сказалась и на тебе тоже. Благодаря разрешению доктора, с недавних пор ты перестал вести постельный режим. На смену этому пришла новая привычка часами прогуливаться по саду в окрестностях особняка. Я молчаливо следовал поодаль от тебя. Наши диалоги были непродолжительными, довольно пространственными и минорными.
- как думаешь, Лука, все хорошо закончится? - теребя пальцами только что сорванный цветок с ветки сакуры, ты поглядывал с надеждой на меня.
- ничего не могу сказать, но победа зависит от вклада каждого, - сложив руки на груди, я прислонился спиной к стволу дерева.
- да, ты, наверное, прав, - тихо ответив, мой собеседник снова впал в задумчивое состояние на неопределенное время.
***
Свет луны освещал серебристыми переливами балконную брусчатку. Ночь заботливо накинула темный плащ на город, приглушив звуки, даря спокойствие.
Ты, сосредоточено склонив голову и прикрыв глаза, соединив ладони, держал у лба оберег и усердно "заряжал" его. Я не знаю, давало ли это какую-либо пользу, так как не особо верю в суеверия и тому подобное, но твоя забота мне приятна и, если это дарит тебе какое-либо успокоение, то почему бы и нет? Наконец, закончив сей ритуал, ты вернул крестик обратно на мою шею.
- Спасибо.
Я замечаю, на себе пристальный взгляд твоих, слегка покрытых дымкой глаз, словно ты силишься вспомнить что-то.
- Что такое? - ласковое прикосновение теплой нежной ладони на моей щеке.
- Мне бы хотелось побольше вспомнить о тебе...
Молчу в ответ, ловлю каждое мгновение этого момента, чтобы запомнить, выковать железом в памяти, чтобы не забыть, вспоминать снова и снова. Ведь их теперь так мало, совсем немного, этих моментов, отдающих тянущей болью в сердце.
- тогда бы я...
- Юки-кун! - голос Тачибаны прервал тебя на полуслове, спугнул.
Идеальная выдержка снова пришла ко мне на помощь, позволив сохранить каменный вид и спокойствие.
- Тачибана-сан!
- Я с посланием от шефа.
- От Такаширо-сана?
- Если тебе уже лучше, он хочет, чтобы ты приехал к нему в Камакуру.
Что?! Какого?!
- У него к тебе есть важный разговор.
***
На следующее утро ты уже собирал все необходимые вещи. Твоей уверенности можно было только позавидовать. И любопытству... Хотя, оно было вполне обосновано - столько нового навалилось на тебя за последнее время. На тебя, совершенно ничего не помнившего, жившего до настоящего времени обычной жизнью. Дружившего с обычным человеком. Единственным, кто поддерживал тебя. Поддерживал, до недавнего времени.
Прибыв на место, я проводил тебя до поместья, наотрез отказавшись идти дальше, мотивируя тем, что там мне будут рады не все. Ты расстроился, но я не мог ничего поделать, так как принципы были мне не чужды.
Солнце лениво перемещалось по небосклону и, наконец, достигнув своей низшей точки, скрылось за горизонтом, оставив отблески кровавого заката. На смену дню пришел вечер, ожидая свою подругу-ночь, чтобы передать ей эстафету.
Вдруг замечаю знакомую светловолосую голову, хозяин которой, выбежав за ворота поместья, встревожено глядит по сторонам и, возможно, ищет чего то. Или кого то..?
- Лука! Ты же здесь, я знаю. Где ты? - твой обеспокоенный голос вновь рождает на моем лице едва заметную улыбку, - Лука! - громче зовешь ты, стоя неподалеку от моего укрытия.
Я решил больше не удручать тебя поисками и спустился с насиженного места на ветке раскидистого дерева.
- А... Ты здесь... - с облегчением вздыхаешь и одаряешь меня улыбкой, - я же знал, что ты здесь! Почему ты прятался?
- Ты что-то хотел, Юки? - решаю оставить твой вопрос без ответа.
- Да, я хотел... - на смену улыбке приходит задумчивое выражение, - я хотел, чтобы ты зашел внутрь, хватит сидеть здесь! - с уверенностью берешь меня за руку и тянешь к входу в поместье.
- но, Юки...
- что? - оборачиваешься ко мне, в твоем взгляде четко читается: "никаких "но".
- я же говорил тебе, что...
- да не правда, это все твои выдумки, там тебе будут все рады. И к тому же, я... - новая заминка, повернувшись, ты опустил голову.
- что ты? - вопросительно вскидываю бровь.
- Я бы очень хотел, чтобы ты был там со мной… Рядом. – поднимаешь голову и наши глаза встречаются. Признаться, впервые за долгое время я оторопел. Но в душе уже начала зарождаться предательская надежда, которую я так усердно душил последние годы. Надежда, которая совсем распоясалась за последнее время и давала себе выход слишком часто.
- Тебе там не нравится?
- Нет, что ты! Просто… - силясь подобрать слова, чешешь затылок, стараясь больше не встречаться со мной взглядом, - мне бы хотелось, чтобы мы там вместе были… Ну… Я так привык, что ты всегда рядом и… Да и все спать ложатся, так что тебя не увидят! И поговорить нам надо обо всем… и…В общем вот.
- О… - Выслушав такой широкий спектр слов, я-таки уловил их смысл и был приятно удивлен.
Привык, говоришь..?
- Ну, так что, идем?
- Если ты так хочешь этого, то конечно идем.
Радостно кивнув, снова хватаешь меня за руку и почти в буквальном смысле тащишь в поместье.
Я так и не смог понять, что породило в тебе такую резкую смену отношения ко мне. Признаться, уже как несколько дней подряд, в тебе было подмечено изменение в характере, поведении и даже в жестах, я задавался вопросами на данную тему, и не мог найти ответа им. Что ж.. Время покажет.
***
- Вот и моя комната. Проходи, - посторонившись в дверях, ты пропустил меня внутрь не очень большой, но довольно уютной комнаты, обустроенной в европейском стиле.
- Благодарю, а здесь довольно мило. – зайдя я опустился в кресло в углу комнаты, проследил взглядом за тобой, неуверенно замершим у окна.
- Да, видимо Такаширо-сан решил, что современная молодежь не совсем чтит в стиле жилищных убранств японские традиции, - ты усмехнулся, тихо постукивая пальцами по подоконнику.
- Но он, как я вижу, ошибался, ты к таким не причастен?
- Отчасти.
Ухмыляюсь, и внезапно вспоминаю, что ты вряд ли позвал меня сюда поговорить о проблемах декорирования в современных домах Японии.
- Юки, как я помню, когда ты звал меня сюда зайти, ты упоминал о каком то разговоре?
- Что? – ты ощутимо вздрагиваешь, бросаешь на меня быстрый взгляд и отворачиваешься, - ах, да…
- Я тебя внимательно слушаю.
- Лука, я… - переминаешься с ноги на ногу, пальцами одной руки теребишь кончик воротничка рубашки, - просто… Да нет, не важно уже. – поворачиваешься ко мне спиной, подойдя к кровати берешь с нее небольшую подушечку и слегка мнешь ее в ладонях.
- Юки, говори. – признаться, мне довольно неприятна эта недосказанность.
Морщишься, опустив голову, молчишь.
Мне надоедает эта игра в «угадай, что я хотел всем этим сказать?» и я поднимаюсь с кресла, подхожу к тебе, сажусь на корточки напротив, заглядываю в глаза, но ты быстро их отводишь, на моем лице на короткое время появляется хмурое выражение.
- Юки… - произношу уже тише, приподняв руку, пальцами слегка касаюсь острой коленки, ты вздрагиваешь, опустив ниже голову, прячешь лицо за занавесой светлой челки. Твое напряжение все ощутимей, я не понимаю, почему служу причиной этому.
- Тебе Такаширо-сан что то сказал? – эта мысль чувствительно кольнула в сердце.
- Нет, что ты! – последовало поспешное опровержение моих догадок, только правдиво ли оно?
- Что тогда случилось?
- Тихо! – это был приказ, чему я снова был удивлен, ответив на него вопросительным взглядом, но ты жестом приказал наклонить голову вниз, что было выполнено.
Как я успел заметить, мой юный хозяин громче и чаще дышал. Что же ты такое задумал, Юки? Сменив положение, становлюсь на колени, все также не решаясь посмотреть на тебя.
Едва уловимое прикосновение тонких пальцев на моих волосах, перемещающихся к виску, скользящих дальше по скуле к щеке, оттуда к подбородку, очерчивая его. Левее, к другой щеке, от нее к скуле, повторяя процедуру.
Отвечая на ласку, прижимаюсь к согревающей приятным теплом ладони щекой, кладу поверх нее свою руку. Ласкаясь, слегка поворачиваю голову и касаюсь губами внутренней стороны ладони, прикрываю глаза. Тихий вздох, и ты опускаешься на колени передо мной. Отпускаю твою руку, выпрямляюсь, и наши взгляды встречаются. Прижимаясь ближе, ты кладешь ладонь на мой затылок, томно глядя из полуопущенных ресниц. Желая совсем не оставлять расстояния между нами, я заключаю тебя в собственнические объятия. Наклонив голову, утыкаешься лицом ко мне в район шеи, щекоча бледную кожу при каждом выдохе, опаляя разгоряченным дыханием. Знаешь, я не узнаю тебя… Что же..?
Будто бы услышав мой немой вопрос, ты тихо говоришь, каждый раз касаясь губами шеи.
- Знаешь, Лука, я… Мне уже очень давно каждую ночь снятся странные сны, но, просыпаясь, я никогда не мог их вспомнить. Никогда. Но недавно, на днях я… В общем, я все вспомнил. О тебе и обо мне… О нас. Прости, что так долго это все… И я… Я понял, Лука, я люблю тебя. Очень.
Странно всхлипнув, ты вжимаешься лицом куда то между шеей и ключицей. А я, все это время слушая и не веря своим ушам, инстинктивно сжал тебя еще крепче. Мне хотелось переспросить, перемотать пленку времени назад, чтобы услышать еще раз. Я так долго ждал этого, что сказанные тобой слова, вообще этот момент, казались чем-то из области сюрреализма.
- Юки… - все ответные слова застыли на языке, я притянул тебя за подбородок, увидев слезы на твоих глазах, нежно начал их сцеловывать. Ты жмурился, стесняясь, старался отвернуться, но я не позволял тебе этого, не мог позволить, обхватив руками твою голову, покрывал поцелуями каждый сантиметр на твоем лице, и, наконец, остановившись на губах, полноправно завладел ими.
- Мой… Люблю… - разомкнув поцелуй на мгновение выдохнул слова и вновь проник языком в твой рот, предварительно проведя им по твоим приоткрытым губам.
Целовать, целовать. До первых стонов, до красноты на припухших губах, до ломоты в легких от нехватки кислорода. Это потом, кое-как оторвавшись друг от друга, согнувшись практически пополам, будешь хватать ртом воздух словно рыба, выброшенная на песок. Потом, все потом. А сейчас - целовать. Потеряв последний контроль, сходя с ума от любви, любви, которая ТЕПЕРЬ не безответна.
Приподнимая тебя, сажу на кровать, устраиваюсь между твоих ног, проведя рукой по твоему животу до груди, следую за ней взглядом. Подняв лицо, нахожу своими глазами твои, и в их полузамутненном свете читаю нескрываемую любовь. Черт, Юки, ты хочешь сегодня свести меня с ума? Ведь у всех есть придел. И я не являюсь исключением.
Желание тягучими потоками лавы растекается по телу, наконец, получив свободу, оно требовало выхода и завершения начатого. Ты, похоже, находился в том же положении. Шумно дыша сквозь разомкнутые губы, с выступившим на щеках румянцем, ты сам помогал мне расстегнуть все пуговицы на твоей рубашке и, сняв ее, отправил ее в свободный полет по комнате, опустился спиной на кровать, утягивая меня за собой.
А я совершенно ничего не имел против подобного. Осторожно устроившись над тобой, стоя на коленях, дабы не придавить объект своих чувств, я, наклонившись, уперся одной рукой в кровать, другой исследовал твое тело, медленно поглаживая, опускался все ниже, пальцами обводя слегка выступающие кубики мышц на впалом животе. Когтем провел вдоль линии штанов, заставляя тебя втянуть его, а мурашкам побежать по телу. Занявшись пряжкой на ремне, не забыл прильнуть губами к твоей шее, оставив на ней влажную дорожку от языка. Не сдержавшись, зацепил клыками нежную кожу, заставив тебя зашипеть от неприятных ощущений. Извиняясь за столь своевольное поведение, тут же зализал покрасневшие и сочащиеся кровью следы.
Расправившись с ремнем, я торопливо стаскивал с тебя злосчастные штаны. Отбросив их в сторону, я невольно задержал взгляд на представшей взору картине: идеально прямые стройные ноги, которым позавидовала бы любая девушка. Проведя ладонью от щиколотки и выше к колену, я завернул ко внутренней стороне бедра. Двигаясь дальше, гладя нежную чувствительную кожу, поднялся к паху, видя, как твое возбуждение явственно дает о себе знать сквозь ткань плавок. Я слегка сжал твой наливавшийся соками член в руке, вызвав ответную волну эмоций и глухих, сорвавшихся с твоих губ стонов.
Опускаясь головой к животу, вырисовывая попеременно то языком, то губами незатейливые узоры, спускался все ниже к паху, обведя кончиком языка пупок, чуть прикусил кожу рядом с ним, совсем осторожно, дабы не вызвать боли. Добравшись до паха, зубами, словно невиданный доселе зверь, начал стаскивать их с тебя, помогая себе руками, приподнимал и слегка сгибал твои ножки.
Когда на твоем теле совсем не осталось одежды я, выпрямившись, осмотрел результаты своих действий. Признаться, картина стоила того – прикрытые, с поволокой возбуждения глаза, разомкнутые чуть припухшие пересыхающие от опаляющего дыхания губы, по которым изредка скользил розоватый язычок, тонкая линия выступающих ключиц, бледная безволосая грудь, светлые, затвердевшие от моих ласк соски, вздымающийся при каждом вдохе живот, потемневший и поднявшийся из коричневатых колечек волос член, лоснящийся бордовой головкой, слегка разведенные в коленях ноги. Весь твой вид кричал о возбуждении, томлении в предвкушении сладостного действа. Во всем своем желании ты был поразительно чист и непорочен, мой невинный ангел.
Я также уже был на грани и более не мог сдерживаться. В мгновение ока, раздевшись, взял тебя под коленки, развел ноги шире, головой склонился над пахом, кончиком языка слизав выступавшую капельку смазки, почувствовал ее немного терпкий вкус.
Да, конечно, мне это было в диковинку, но все было уже не важно. Любовь выше каких бы то там ни было половых рамок.
Ты выгнулся в спине, а с губ сорвался требовательный стон. И я не смог отказать себе, мазнул взглядом по искаженному возбуждением лицу. Ты так прекрасен, мой развратный херувим.
- Лу… Лука, ну же… Прошу, - растеряв последние остатки благочестивости, мой возлюбленный ерзает и изгибается в моих руках. А что насчет меня, казажется, мне эта мука доставляет мазохистское удовольствие. Но… Не смею больше мучить тебя.
Аккуратно закидываю стройные ноги себе на бедра, придерживая ладонью под спину, беру твою руку за запястье, поднеся ее к губам, провожу по двум пальчикам языком, смочив их слюной, прижимаю узкую ладонь меж разведенных ягодиц, надавив указательным на анус. Твои глаза удивленно распахнулись, но в следующее мгновение зажмурились, так как я, руководя твоей рукой, заставляю влажный палец протискиваться в тугой плен плотно сжатого колечка мышц.
Стараюсь действовать аккуратно, но девственное тело чутко реагирует на каждое движение. Ты глухо стонешь, шипя, шумно втягиваешь ртом воздух сквозь сжатые зубы, сокращая мышцы, действуя рефлекторно. Но это не было для меня препятствием. Заставляя твой палец входить все глубже, я, действуя осторожно и медленно, но все же ввел его. Жмуришься и кусаешь губы, и поэтому, чтобы хоть как-то компенсировать болезненные ощущения, наклоняюсь к твоей груди, целую гладкую кожу губами, прохожусь языком по соскам, сначала по одному, затем по другому.
Добавив второй, плавными движениями, неторопливо двигаю твоими пальцами, потихоньку растягивая. До третьего дело не дошло, так как стоны моего прелестного любовника становились все откровеннее, поэтому сил продолжать своеобразную прелюдию больше не было, думаю, даже самый закоренелый ассексуал не вынес бы такой изощренной пытки.
Вынув оба пальца, откидываю твою ладонь на простыню, перекладываю ноги на свои плечи. Чтобы хоть как-то компенсировать отсутствие смазки, облизываю языком ладонь и провожу ей по окрепшему с набухшими венками члену, приставляю головку к покрасневшему входу, ты подаешься бедрами вперед.
Мой избранник уже на грани.
Направляя себя рукой, медленно вжимаюсь в чуть влажный анус, войдя головкой, останавливаюсь, сжав руками твои бедра, борюсь с желанием резко ворваться в тебя полностью, даю тебе возможность привыкнуть к ощущениям.
Короткими толчками проникаю глубже в податливое тело, ловлю губами твои стоны, снова и снова целуя любимые губы. Хочу, чтобы тебе не было больно, пытаюсь компенсировать это ласками, чуть сжимаю твой член в ладони, мягко пройдясь по всей его длине.
Ты изгибаешься в спине сильней, сжимая в ладонях уже изрядно помятую простыню.
Оказавшись в тебе полностью, замираю на мгновение, прислушиваясь к ощущениям.
Знаете, у вас было когда-нибудь ощущение того, что один единственный человек-это все, весь ваш мир, все мирозданье? Было? А ощущение того, что вот он, весь твой мир, сейчас у тебя в руках, полностью отдан тебе, так сладко стонет, дышит сквозь приоткрытые губы, и ты все чувствуешь, каждый его вдох и выдох, чувствуешь, как быстро-быстро бьется его сердце, как течет кровь по его венам. Да, черт возьми, я все это чувствовал, я чувствовал себя единым целым с ним, одним живым существом. Вы, наверное, скажете, что я сошел с ума от любви, но я спрошу еще раз – было ли у вас такое? Если было, то вы меня поймете, если же нет, то сочтете сумасшедшим. Но мне уже все равно, поэтому, я был счастлив от того, что весь мир, заключенный в одно единственное, но бесконечно любимое тело, был сейчас со мной, а я был в нем. Наверное, я готов был плакать от счастья или молиться всем богам, каких только знавал мир, наверное, я готов был улыбаться как идиот настолько широко, насколько позволяли мышцы лица, но… Но я был другим и мало на что был способен в отношении человеческих эмоций, поэтому, закончим с этим и я продолжу свое повествование.
Пульс гулко отдается в висках, я чуть отстранился, выйдя примерно наполовину и, качнув бедрами, снова скользнул в тебя по основание.
Кажется, будто время остановило свой ход, давая нам полностью насладиться друг другом. И в то же время все словно пролетело в один момент.
Мои руки, изучающие каждый изгиб притягательного тела, твои задурманенные глаза, с проступившей на них влагой, губы, бормочущие мое имя, запах двух разгоряченных тел, звук шлепков плоти о плоть, бесстыдные стоны, перемешавшиеся друг с другом и наполнявшие комнату.
Ты полностью отдавался мне, я брал тебя, пил, словно пьянящий нектар и не мог остановиться, не мог насытиться тобой. Входил в тебя, снова и снова, глубже, резче, чувственней. Твои стоны переросли в крики, а пальцы уже давно с силой вжимались в мои плечи, оставляя глубокие следы. Ну и пусть.
К грани подошли оба почти одновременно. Словно умерли и возродились вновь. Забылись, исчезли. Рассыпались миллиардами искр.
***
Что-то раздражающе светит сквозь сомкнутые веки в глаза. Недовольно поморщившись, переворачиваюсь на другой бок. Но сон уже все равно был безнадежно прерван.
Затем что-то теплое бесстыдно ложится на мое плечо. Хм, Юки вряд ли уже проснулась.
Стоп.
Раз, два, три.
Распахиваю глаза и одним молниеносным движением сажусь на кровати и оборачиваюсь, успев подхватить твою руку и уложить ее на кровать.
Юки. Еще. Не. Проснулся.
Ты безмятежно спишь, подогнув ноги и обняв одной рукой подушку.
Еще несколько мгновений потребовалось разомлевшему за несколько часов сна мозгу на осознание ситуации.
Вспомнить.
«Я люблю тебя, Лука».
Гхм. Картина маслом, Лука Кроссзерия смущен. Как Вам, а?
URL записиНу я думаю, все поняли ага))
Трам-па-мпам *барабанная дробь* глава фанфа по урабоку намбер ту.
Не знаю, жесть какая то вышла. Мне даже перечитывать страшно. Но вы же сами просили скорей!
Название: Моя вечность
Автор: Neji nee-san
Бета: да word родимый плюс бета по совместительству и моя жилетка Цунаде но баа-чан х)
Дисклеймер: отказываюсь естессна.
Рейтинг: НС-17.
Персонажи: из урабоку практически все.
Пейринг: Лука/Юки .
Жанр: POV - повествование от лица Луки, romance, angst, частичное AU по отношению к аниме, ну и слэш х)
Варнинг: скорее всего, некоторый ООС насчет поведения Луки (он по сути вообще какой то странный получился оО).
Размер: вообще планируется миди главы на 2-3.
Состояние: закончен.
От автора: прошу закидывать хотя бы тапками а не гриндерами по 1,5 кг. Так как это первое мое более-менее серьезное произведение. Автор сам не может адекватно оценить сие "творение", просит мнения аудитории. (ему вообще кажется что выходит все как то... не так, как надо
)1 главаwww.diary.ru/~neji-nee-san/p131104790.htm - главка намбер уан
тык-тык, заценить ужасть
- Ну и ну. Меткостью ты никогда не отличался, братец. – Вслед за неприятным высоким скрипучим голосом, на всеобщее обозрение, спрыгнув с крыши близстоящего строения, показался парень с синими волосами, половина лица которого была изуродована глубокими шрамами, вероятно от когтей, - смотри, ты подстрелил Божественный Свет вместо той девчонки!- Пха! И что с того? Разницы то? – Около синеволосого возник другой, практически идентичной внешности, но несколько крупнее первого, да и шрама на его лице не обозначалось. «Братец» держал перекинутый через плечо арбалет.
- Но Рейга-сама приказывал перебить только стражей, а Божественный Свет доставить живым, - Наигранно-укоризненно покачал головой первый.
- Ну а мы доставим его ПОЛУживым! – парочка разразилась громогласным смехом.
Далее я не могу точно передать картину произошедшего. Помню лишь вырывавшийся из груди утробный рык, панический ужас в глазах Токо-тян, дымку испарины на твоем лбу и мучительную гримасу боли на побледневшем обескровленном лице. Помню звук ломающихся костей и разрывающейся плоти, кровь, орошавшую мой плащ. Помню Хоцуму и Шусея, оттаскивавших меня от кусков мяса, которые совсем недавно были принявшими человеческое обличие демонами. Цвайльт что то тщетно кричали мне, но их голоса доходили, словно через толщу воды. Ощущение тела, включенного в режим «автопилот», почти забытое за 17 лет, вновь завладело разумом.
Дежа вю?
***
Вдох-выдох.
Тихий стук сердца, неслышимый остальным, но досягаемый для меня.
Вдох, зацепить ослабевшими легкими глоток воздуха, выдох, вернуть его обратно во внешний мир.
Вдох… Сколько дней прошло с той злосчастной битвы? Три, а может быть, четыре?
Не знаю… Не помню. Для меня все время смялось в один серый невзрачный комок, истерлось.
Сижу около твоей кровати уже который час подряд без движения. Нормально. Привычно. Не в состоянии сделать лишнего движения, боясь потревожить тебя. Тяжелый, без сновидений сон, пропитанный обезболивающими лекарствами, накрыл дорогое существо. Смотрю на твое лицо и не узнаю. Будто кто-то невидимый провел дланью по твоему лицу, смыл все, только тебе принадлежащие милые черты.
Дверь неслышно приоткрылась, и в комнату осторожно прокралась Токо-тян.
- Лука, может, отдохнешь? Ты не отходишь от Юки уже который день. – Она остановилась у кровати и, теребя аккуратными пальчиками подол ажурной кофточки, искоса бросала на меня осторожные взгляды, - Я, конечно, понимаю – ты переживаешь и все такое. Мы все за него волнуемся, но тебе ведь спать тоже надо. Не изматывай себя.
- Со мной все нормально.
- Но, Лука… - Начала, было, девушка.
- Со мной все в порядке. – Чуть громче повторил я и поднял на нее взгляд холодных цвета жидкого серебра глаз.
- Хорошо, я всего лишь хотела… - оборвав предложение и растеряв весь свой пыл, Токо решила окончить ничем не увенчавшуюся беседу и ретироваться, последний раз одарив тебя полным беспокойства взглядом, выскользнула из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.
Оставшись вдвоем, я снова начал вслушиваться в твое дыхание, ровное биение беззащитного доверчивого сердечка.
Поправив осторожно непослушно выбившуюся прядку волос, не сдержавшись, провел кончиком ногтя по твоему виску ниже к щеке, заметив, как ты недовольно поморщился, не смог сдержать легкой улыбки – тепло тонкой рябью невольно встрепенулось в не человеческой душе.
***
Сонное утро скользнуло сквозь полуопущенные затемненные шторы, блеклым лучиком прошлось по твоему одеялу, робко коснулось подбородка, замерло в ожидании чего-то.
Кажется, я забылся в своих мыслях, так как не заметил твоего пробуждения.
- Лука… - тихий голос заставил меня слегка вздрогнуть от неожиданности.
- доброе утро, - повернувшись к тщательно оберегаемому все эти дни объекту, я заметил недоумение на лице.
- что ты здесь… - объект предпринял совсем неудачную попытку сесть, скривился от боли, в следующую секунду я оказался рядом и, придержав аккуратно за спину, уложил обратно.
- лежать, - в моем голосе против воли послышались приказные нотки, - доктор пока не давал разрешения тебе вставать.
- но я… - ты хотел что то возразить, но в следующий момент в твоих глазах родился вопрос, - сколько я спал?
- чуть больше трех суток.
- да? - твои брови удивленно поползли вверх, - а что прои... - ты не успел договорить, так как мозг, не заставляя себя ждать, начал подкидывать тебе последние увиденные картины произошедшего.
Беспокойно схватив меня за руку, пытливо заглядываешь в глаза.
- как Токо-тян? С ней все хорошо? Что с остальными?
- с ними все в порядке.
- точно? - видимо, такого короткого ответа тебе мало, все еще слабо сжимая мою руку, не унимаешься.
В ответ я лишь одарил тебя долгим молчаливым взглядом, призывая завершить полемику о состоянии остальных жителей дома.
- значит с ними все хорошо, слава Богу, - решив, что мне можно верить, ты с облегчением откидываешься на подушку, отпустив мою руку из своеобразных тисков, чему я, кстати сказать, не особо был обрадован.
***
Последующие дни тянулись неторопливой улиткой, оставлявшей за собой в памяти ничем не примечательный след. Твое пробуждение подействовало на жителей поместья позитивным катализатором, но даже он не смог снять нависшего, словно грозовая туча над всеми напряжения, появлению которого послужило предчувствие неизбежной надвигающейся решающей битвы. Об этом никто практически не говорил, но каждый прекрасно это понимал.
Всеобщая депрессия сказалась и на тебе тоже. Благодаря разрешению доктора, с недавних пор ты перестал вести постельный режим. На смену этому пришла новая привычка часами прогуливаться по саду в окрестностях особняка. Я молчаливо следовал поодаль от тебя. Наши диалоги были непродолжительными, довольно пространственными и минорными.
- как думаешь, Лука, все хорошо закончится? - теребя пальцами только что сорванный цветок с ветки сакуры, ты поглядывал с надеждой на меня.
- ничего не могу сказать, но победа зависит от вклада каждого, - сложив руки на груди, я прислонился спиной к стволу дерева.
- да, ты, наверное, прав, - тихо ответив, мой собеседник снова впал в задумчивое состояние на неопределенное время.
***
Свет луны освещал серебристыми переливами балконную брусчатку. Ночь заботливо накинула темный плащ на город, приглушив звуки, даря спокойствие.
Ты, сосредоточено склонив голову и прикрыв глаза, соединив ладони, держал у лба оберег и усердно "заряжал" его. Я не знаю, давало ли это какую-либо пользу, так как не особо верю в суеверия и тому подобное, но твоя забота мне приятна и, если это дарит тебе какое-либо успокоение, то почему бы и нет? Наконец, закончив сей ритуал, ты вернул крестик обратно на мою шею.
- Спасибо.
Я замечаю, на себе пристальный взгляд твоих, слегка покрытых дымкой глаз, словно ты силишься вспомнить что-то.
- Что такое? - ласковое прикосновение теплой нежной ладони на моей щеке.
- Мне бы хотелось побольше вспомнить о тебе...
Молчу в ответ, ловлю каждое мгновение этого момента, чтобы запомнить, выковать железом в памяти, чтобы не забыть, вспоминать снова и снова. Ведь их теперь так мало, совсем немного, этих моментов, отдающих тянущей болью в сердце.
- тогда бы я...
- Юки-кун! - голос Тачибаны прервал тебя на полуслове, спугнул.
Идеальная выдержка снова пришла ко мне на помощь, позволив сохранить каменный вид и спокойствие.
- Тачибана-сан!
- Я с посланием от шефа.
- От Такаширо-сана?
- Если тебе уже лучше, он хочет, чтобы ты приехал к нему в Камакуру.
Что?! Какого?!
- У него к тебе есть важный разговор.
***
На следующее утро ты уже собирал все необходимые вещи. Твоей уверенности можно было только позавидовать. И любопытству... Хотя, оно было вполне обосновано - столько нового навалилось на тебя за последнее время. На тебя, совершенно ничего не помнившего, жившего до настоящего времени обычной жизнью. Дружившего с обычным человеком. Единственным, кто поддерживал тебя. Поддерживал, до недавнего времени.
Прибыв на место, я проводил тебя до поместья, наотрез отказавшись идти дальше, мотивируя тем, что там мне будут рады не все. Ты расстроился, но я не мог ничего поделать, так как принципы были мне не чужды.
Солнце лениво перемещалось по небосклону и, наконец, достигнув своей низшей точки, скрылось за горизонтом, оставив отблески кровавого заката. На смену дню пришел вечер, ожидая свою подругу-ночь, чтобы передать ей эстафету.
Вдруг замечаю знакомую светловолосую голову, хозяин которой, выбежав за ворота поместья, встревожено глядит по сторонам и, возможно, ищет чего то. Или кого то..?
- Лука! Ты же здесь, я знаю. Где ты? - твой обеспокоенный голос вновь рождает на моем лице едва заметную улыбку, - Лука! - громче зовешь ты, стоя неподалеку от моего укрытия.
Я решил больше не удручать тебя поисками и спустился с насиженного места на ветке раскидистого дерева.
- А... Ты здесь... - с облегчением вздыхаешь и одаряешь меня улыбкой, - я же знал, что ты здесь! Почему ты прятался?
- Ты что-то хотел, Юки? - решаю оставить твой вопрос без ответа.
- Да, я хотел... - на смену улыбке приходит задумчивое выражение, - я хотел, чтобы ты зашел внутрь, хватит сидеть здесь! - с уверенностью берешь меня за руку и тянешь к входу в поместье.
- но, Юки...
- что? - оборачиваешься ко мне, в твоем взгляде четко читается: "никаких "но".
- я же говорил тебе, что...
- да не правда, это все твои выдумки, там тебе будут все рады. И к тому же, я... - новая заминка, повернувшись, ты опустил голову.
- что ты? - вопросительно вскидываю бровь.
- Я бы очень хотел, чтобы ты был там со мной… Рядом. – поднимаешь голову и наши глаза встречаются. Признаться, впервые за долгое время я оторопел. Но в душе уже начала зарождаться предательская надежда, которую я так усердно душил последние годы. Надежда, которая совсем распоясалась за последнее время и давала себе выход слишком часто.
- Тебе там не нравится?
- Нет, что ты! Просто… - силясь подобрать слова, чешешь затылок, стараясь больше не встречаться со мной взглядом, - мне бы хотелось, чтобы мы там вместе были… Ну… Я так привык, что ты всегда рядом и… Да и все спать ложатся, так что тебя не увидят! И поговорить нам надо обо всем… и…В общем вот.
- О… - Выслушав такой широкий спектр слов, я-таки уловил их смысл и был приятно удивлен.
Привык, говоришь..?
- Ну, так что, идем?
- Если ты так хочешь этого, то конечно идем.
Радостно кивнув, снова хватаешь меня за руку и почти в буквальном смысле тащишь в поместье.
Я так и не смог понять, что породило в тебе такую резкую смену отношения ко мне. Признаться, уже как несколько дней подряд, в тебе было подмечено изменение в характере, поведении и даже в жестах, я задавался вопросами на данную тему, и не мог найти ответа им. Что ж.. Время покажет.
***
- Вот и моя комната. Проходи, - посторонившись в дверях, ты пропустил меня внутрь не очень большой, но довольно уютной комнаты, обустроенной в европейском стиле.
- Благодарю, а здесь довольно мило. – зайдя я опустился в кресло в углу комнаты, проследил взглядом за тобой, неуверенно замершим у окна.
- Да, видимо Такаширо-сан решил, что современная молодежь не совсем чтит в стиле жилищных убранств японские традиции, - ты усмехнулся, тихо постукивая пальцами по подоконнику.
- Но он, как я вижу, ошибался, ты к таким не причастен?
- Отчасти.
Ухмыляюсь, и внезапно вспоминаю, что ты вряд ли позвал меня сюда поговорить о проблемах декорирования в современных домах Японии.
- Юки, как я помню, когда ты звал меня сюда зайти, ты упоминал о каком то разговоре?
- Что? – ты ощутимо вздрагиваешь, бросаешь на меня быстрый взгляд и отворачиваешься, - ах, да…
- Я тебя внимательно слушаю.
- Лука, я… - переминаешься с ноги на ногу, пальцами одной руки теребишь кончик воротничка рубашки, - просто… Да нет, не важно уже. – поворачиваешься ко мне спиной, подойдя к кровати берешь с нее небольшую подушечку и слегка мнешь ее в ладонях.
- Юки, говори. – признаться, мне довольно неприятна эта недосказанность.
Морщишься, опустив голову, молчишь.
Мне надоедает эта игра в «угадай, что я хотел всем этим сказать?» и я поднимаюсь с кресла, подхожу к тебе, сажусь на корточки напротив, заглядываю в глаза, но ты быстро их отводишь, на моем лице на короткое время появляется хмурое выражение.
- Юки… - произношу уже тише, приподняв руку, пальцами слегка касаюсь острой коленки, ты вздрагиваешь, опустив ниже голову, прячешь лицо за занавесой светлой челки. Твое напряжение все ощутимей, я не понимаю, почему служу причиной этому.
- Тебе Такаширо-сан что то сказал? – эта мысль чувствительно кольнула в сердце.
- Нет, что ты! – последовало поспешное опровержение моих догадок, только правдиво ли оно?
- Что тогда случилось?
- Тихо! – это был приказ, чему я снова был удивлен, ответив на него вопросительным взглядом, но ты жестом приказал наклонить голову вниз, что было выполнено.
Как я успел заметить, мой юный хозяин громче и чаще дышал. Что же ты такое задумал, Юки? Сменив положение, становлюсь на колени, все также не решаясь посмотреть на тебя.
Едва уловимое прикосновение тонких пальцев на моих волосах, перемещающихся к виску, скользящих дальше по скуле к щеке, оттуда к подбородку, очерчивая его. Левее, к другой щеке, от нее к скуле, повторяя процедуру.
Отвечая на ласку, прижимаюсь к согревающей приятным теплом ладони щекой, кладу поверх нее свою руку. Ласкаясь, слегка поворачиваю голову и касаюсь губами внутренней стороны ладони, прикрываю глаза. Тихий вздох, и ты опускаешься на колени передо мной. Отпускаю твою руку, выпрямляюсь, и наши взгляды встречаются. Прижимаясь ближе, ты кладешь ладонь на мой затылок, томно глядя из полуопущенных ресниц. Желая совсем не оставлять расстояния между нами, я заключаю тебя в собственнические объятия. Наклонив голову, утыкаешься лицом ко мне в район шеи, щекоча бледную кожу при каждом выдохе, опаляя разгоряченным дыханием. Знаешь, я не узнаю тебя… Что же..?
Будто бы услышав мой немой вопрос, ты тихо говоришь, каждый раз касаясь губами шеи.
- Знаешь, Лука, я… Мне уже очень давно каждую ночь снятся странные сны, но, просыпаясь, я никогда не мог их вспомнить. Никогда. Но недавно, на днях я… В общем, я все вспомнил. О тебе и обо мне… О нас. Прости, что так долго это все… И я… Я понял, Лука, я люблю тебя. Очень.
Странно всхлипнув, ты вжимаешься лицом куда то между шеей и ключицей. А я, все это время слушая и не веря своим ушам, инстинктивно сжал тебя еще крепче. Мне хотелось переспросить, перемотать пленку времени назад, чтобы услышать еще раз. Я так долго ждал этого, что сказанные тобой слова, вообще этот момент, казались чем-то из области сюрреализма.
- Юки… - все ответные слова застыли на языке, я притянул тебя за подбородок, увидев слезы на твоих глазах, нежно начал их сцеловывать. Ты жмурился, стесняясь, старался отвернуться, но я не позволял тебе этого, не мог позволить, обхватив руками твою голову, покрывал поцелуями каждый сантиметр на твоем лице, и, наконец, остановившись на губах, полноправно завладел ими.
- Мой… Люблю… - разомкнув поцелуй на мгновение выдохнул слова и вновь проник языком в твой рот, предварительно проведя им по твоим приоткрытым губам.
Целовать, целовать. До первых стонов, до красноты на припухших губах, до ломоты в легких от нехватки кислорода. Это потом, кое-как оторвавшись друг от друга, согнувшись практически пополам, будешь хватать ртом воздух словно рыба, выброшенная на песок. Потом, все потом. А сейчас - целовать. Потеряв последний контроль, сходя с ума от любви, любви, которая ТЕПЕРЬ не безответна.
Приподнимая тебя, сажу на кровать, устраиваюсь между твоих ног, проведя рукой по твоему животу до груди, следую за ней взглядом. Подняв лицо, нахожу своими глазами твои, и в их полузамутненном свете читаю нескрываемую любовь. Черт, Юки, ты хочешь сегодня свести меня с ума? Ведь у всех есть придел. И я не являюсь исключением.
Желание тягучими потоками лавы растекается по телу, наконец, получив свободу, оно требовало выхода и завершения начатого. Ты, похоже, находился в том же положении. Шумно дыша сквозь разомкнутые губы, с выступившим на щеках румянцем, ты сам помогал мне расстегнуть все пуговицы на твоей рубашке и, сняв ее, отправил ее в свободный полет по комнате, опустился спиной на кровать, утягивая меня за собой.
А я совершенно ничего не имел против подобного. Осторожно устроившись над тобой, стоя на коленях, дабы не придавить объект своих чувств, я, наклонившись, уперся одной рукой в кровать, другой исследовал твое тело, медленно поглаживая, опускался все ниже, пальцами обводя слегка выступающие кубики мышц на впалом животе. Когтем провел вдоль линии штанов, заставляя тебя втянуть его, а мурашкам побежать по телу. Занявшись пряжкой на ремне, не забыл прильнуть губами к твоей шее, оставив на ней влажную дорожку от языка. Не сдержавшись, зацепил клыками нежную кожу, заставив тебя зашипеть от неприятных ощущений. Извиняясь за столь своевольное поведение, тут же зализал покрасневшие и сочащиеся кровью следы.
Расправившись с ремнем, я торопливо стаскивал с тебя злосчастные штаны. Отбросив их в сторону, я невольно задержал взгляд на представшей взору картине: идеально прямые стройные ноги, которым позавидовала бы любая девушка. Проведя ладонью от щиколотки и выше к колену, я завернул ко внутренней стороне бедра. Двигаясь дальше, гладя нежную чувствительную кожу, поднялся к паху, видя, как твое возбуждение явственно дает о себе знать сквозь ткань плавок. Я слегка сжал твой наливавшийся соками член в руке, вызвав ответную волну эмоций и глухих, сорвавшихся с твоих губ стонов.
Опускаясь головой к животу, вырисовывая попеременно то языком, то губами незатейливые узоры, спускался все ниже к паху, обведя кончиком языка пупок, чуть прикусил кожу рядом с ним, совсем осторожно, дабы не вызвать боли. Добравшись до паха, зубами, словно невиданный доселе зверь, начал стаскивать их с тебя, помогая себе руками, приподнимал и слегка сгибал твои ножки.
Когда на твоем теле совсем не осталось одежды я, выпрямившись, осмотрел результаты своих действий. Признаться, картина стоила того – прикрытые, с поволокой возбуждения глаза, разомкнутые чуть припухшие пересыхающие от опаляющего дыхания губы, по которым изредка скользил розоватый язычок, тонкая линия выступающих ключиц, бледная безволосая грудь, светлые, затвердевшие от моих ласк соски, вздымающийся при каждом вдохе живот, потемневший и поднявшийся из коричневатых колечек волос член, лоснящийся бордовой головкой, слегка разведенные в коленях ноги. Весь твой вид кричал о возбуждении, томлении в предвкушении сладостного действа. Во всем своем желании ты был поразительно чист и непорочен, мой невинный ангел.
Я также уже был на грани и более не мог сдерживаться. В мгновение ока, раздевшись, взял тебя под коленки, развел ноги шире, головой склонился над пахом, кончиком языка слизав выступавшую капельку смазки, почувствовал ее немного терпкий вкус.
Да, конечно, мне это было в диковинку, но все было уже не важно. Любовь выше каких бы то там ни было половых рамок.
Ты выгнулся в спине, а с губ сорвался требовательный стон. И я не смог отказать себе, мазнул взглядом по искаженному возбуждением лицу. Ты так прекрасен, мой развратный херувим.
- Лу… Лука, ну же… Прошу, - растеряв последние остатки благочестивости, мой возлюбленный ерзает и изгибается в моих руках. А что насчет меня, казажется, мне эта мука доставляет мазохистское удовольствие. Но… Не смею больше мучить тебя.
Аккуратно закидываю стройные ноги себе на бедра, придерживая ладонью под спину, беру твою руку за запястье, поднеся ее к губам, провожу по двум пальчикам языком, смочив их слюной, прижимаю узкую ладонь меж разведенных ягодиц, надавив указательным на анус. Твои глаза удивленно распахнулись, но в следующее мгновение зажмурились, так как я, руководя твоей рукой, заставляю влажный палец протискиваться в тугой плен плотно сжатого колечка мышц.
Стараюсь действовать аккуратно, но девственное тело чутко реагирует на каждое движение. Ты глухо стонешь, шипя, шумно втягиваешь ртом воздух сквозь сжатые зубы, сокращая мышцы, действуя рефлекторно. Но это не было для меня препятствием. Заставляя твой палец входить все глубже, я, действуя осторожно и медленно, но все же ввел его. Жмуришься и кусаешь губы, и поэтому, чтобы хоть как-то компенсировать болезненные ощущения, наклоняюсь к твоей груди, целую гладкую кожу губами, прохожусь языком по соскам, сначала по одному, затем по другому.
Добавив второй, плавными движениями, неторопливо двигаю твоими пальцами, потихоньку растягивая. До третьего дело не дошло, так как стоны моего прелестного любовника становились все откровеннее, поэтому сил продолжать своеобразную прелюдию больше не было, думаю, даже самый закоренелый ассексуал не вынес бы такой изощренной пытки.
Вынув оба пальца, откидываю твою ладонь на простыню, перекладываю ноги на свои плечи. Чтобы хоть как-то компенсировать отсутствие смазки, облизываю языком ладонь и провожу ей по окрепшему с набухшими венками члену, приставляю головку к покрасневшему входу, ты подаешься бедрами вперед.
Мой избранник уже на грани.
Направляя себя рукой, медленно вжимаюсь в чуть влажный анус, войдя головкой, останавливаюсь, сжав руками твои бедра, борюсь с желанием резко ворваться в тебя полностью, даю тебе возможность привыкнуть к ощущениям.
Короткими толчками проникаю глубже в податливое тело, ловлю губами твои стоны, снова и снова целуя любимые губы. Хочу, чтобы тебе не было больно, пытаюсь компенсировать это ласками, чуть сжимаю твой член в ладони, мягко пройдясь по всей его длине.
Ты изгибаешься в спине сильней, сжимая в ладонях уже изрядно помятую простыню.
Оказавшись в тебе полностью, замираю на мгновение, прислушиваясь к ощущениям.
Знаете, у вас было когда-нибудь ощущение того, что один единственный человек-это все, весь ваш мир, все мирозданье? Было? А ощущение того, что вот он, весь твой мир, сейчас у тебя в руках, полностью отдан тебе, так сладко стонет, дышит сквозь приоткрытые губы, и ты все чувствуешь, каждый его вдох и выдох, чувствуешь, как быстро-быстро бьется его сердце, как течет кровь по его венам. Да, черт возьми, я все это чувствовал, я чувствовал себя единым целым с ним, одним живым существом. Вы, наверное, скажете, что я сошел с ума от любви, но я спрошу еще раз – было ли у вас такое? Если было, то вы меня поймете, если же нет, то сочтете сумасшедшим. Но мне уже все равно, поэтому, я был счастлив от того, что весь мир, заключенный в одно единственное, но бесконечно любимое тело, был сейчас со мной, а я был в нем. Наверное, я готов был плакать от счастья или молиться всем богам, каких только знавал мир, наверное, я готов был улыбаться как идиот настолько широко, насколько позволяли мышцы лица, но… Но я был другим и мало на что был способен в отношении человеческих эмоций, поэтому, закончим с этим и я продолжу свое повествование.
Пульс гулко отдается в висках, я чуть отстранился, выйдя примерно наполовину и, качнув бедрами, снова скользнул в тебя по основание.
Кажется, будто время остановило свой ход, давая нам полностью насладиться друг другом. И в то же время все словно пролетело в один момент.
Мои руки, изучающие каждый изгиб притягательного тела, твои задурманенные глаза, с проступившей на них влагой, губы, бормочущие мое имя, запах двух разгоряченных тел, звук шлепков плоти о плоть, бесстыдные стоны, перемешавшиеся друг с другом и наполнявшие комнату.
Ты полностью отдавался мне, я брал тебя, пил, словно пьянящий нектар и не мог остановиться, не мог насытиться тобой. Входил в тебя, снова и снова, глубже, резче, чувственней. Твои стоны переросли в крики, а пальцы уже давно с силой вжимались в мои плечи, оставляя глубокие следы. Ну и пусть.
К грани подошли оба почти одновременно. Словно умерли и возродились вновь. Забылись, исчезли. Рассыпались миллиардами искр.
***
Что-то раздражающе светит сквозь сомкнутые веки в глаза. Недовольно поморщившись, переворачиваюсь на другой бок. Но сон уже все равно был безнадежно прерван.
Затем что-то теплое бесстыдно ложится на мое плечо. Хм, Юки вряд ли уже проснулась.
Стоп.
Раз, два, три.
Распахиваю глаза и одним молниеносным движением сажусь на кровати и оборачиваюсь, успев подхватить твою руку и уложить ее на кровать.
Юки. Еще. Не. Проснулся.
Ты безмятежно спишь, подогнув ноги и обняв одной рукой подушку.
Еще несколько мгновений потребовалось разомлевшему за несколько часов сна мозгу на осознание ситуации.
Вспомнить.
«Я люблю тебя, Лука».
Гхм. Картина маслом, Лука Кроссзерия смущен. Как Вам, а?